Душа пылающего легиона (Kot)
День начался как нельзя лучше. Серебристая роса цеплялась за тёмную кожу новых ботинок, легко преодолевающих неровность лесной тропы. Пенье звонких птиц заглушал шум зелёной листвы и, отражаясь от небосвода растекался по лесным просторам. Он недолюбливал лес, хоть и имел к нему когда-то прямое отношение. И вот, шагая по, некогда родным зелёным просторам, он испытывал двойственные чувства – радость от ощущения лесной прохлады и грусть от напоминания о былом.
Но вот лесную пелену прорезал яркий свет и путник вышел к небольшому, по своей величине, но далеко не по своему значению, городу.
Подумать только, всего каких-нибудь полгода назад он валялся под этим забором в пьяном бреду, а сейчас.. Ровная поступь, мудрая грусть в глазах, величие бесконечности в каждом движении, знание тайной силы, выраженное в улыбке и жгучем, гипнотизирующем взгляде, не новое, но достаточно стильное одеяние из загадочной материи.. одним словом – иной человек. И лишь мысли – некогда светлые и беззаботные, теперь – чёрные и цепкие. Мысли о мести, о всепоглощающей жестокости к врагам и уничтожающей силе справедливого суда. Вот такой он стал. Некогда пышные его волосы были сбриты и преданы огню, на недавнем ритуале посвящения в Warlokа. Этот мир уже никогда не увидит их блеска, и, чёрной, отливающей синевой гривы.
Дыхание тьмы поглотило остатки чистого сердца, открытой души и свободных мыслей. Однако их место не заняли жестокость, замкнутость и недоверие, осталась лишь одна пустота, неизмеримая глубина которой поглотила целиком весь мир, некогда населявший просторы души. Осталось одно лишь направление – месть, вражда и холодный расчёт – тесно переплелись в этой, одновременно такой сложной и такой простой судьбе.
Все сказаны слова, все сделаны дела, и снова вместе, на дороге мы с тобой... напевал он, услышанную им недавно песенку, смотря на своё отражение в грязной придорожной луже. Пора подкрепиться. И, бодро перемахнув лужу, он направился в самое большое из трёх здание этого города – в таверну, к своей давней знакомой – Melika Isunstrider.
Мелика, как обычно, занималась отпугиванием мух от храпящих посетителей.
Сущность варлока произвела в нём физиологические изменения, и он слышал теперь не хуже самой большой полосатой кошки, а, скорее даже лучше неё. Повинуясь инстинкту, он мифрильной пулей выбежал из таверны и крадучись, стал приближаться к источнику звука.
Шагах в трёхсот, южнее Голдшира, под небольшим обрывом, между камней, поросших зеленоватым, мягким мхом, стояли трое. Все они были завёрнуты в тёмные, местами протёртые, плащи, с глубокими капюшонами и длинными рукавами. На ногах у них были высокие, с коричневым отливом, кожаные сапоги, а руки их увенчаны толстыми перчатками, всё той же коричневой кожи. Они, низко наклонившись, друг к другу, о чём-то шептались.
Но его внимание привлёк не их шёпот. Двое были невысокого роста, один – сутулый, с подрагивающей левой рукой, он постоянно поправлял на ней перчатку, как будто она сползала. Второй – постоянно поглядывал по сторонам из глубины своего капюшона. Видеть Kota он не мог, так как Kot стоял выше их, и незнакомцу пришлось бы, откинув капюшон, запрокинуть голову вверх, чего он, казалось, явно не хотел делать. Последний из этой троицы поражал своим ростом. Почти в два раза выше своих спутников, мощного телосложения, с огромной чёрной шляпой, надетой немного криво поверх капюшона, он казался немного нереальным. Вот его то дыхание и привлекло новоиспечённого варлока.
Это был Таурен. Кот знал это так же чётко, как и то, что он сделает в следующие мгновения. На секунду закрыв глаза, он ощутил невыносимое наслаждение. Он видел перед собой врага, жаждал мести и был полон решимости воплотить свою цель в жизнь.
Мысленно проговорив нужное заклинание, он немного отошёл от покатого края обрыва, сделал короткий разбег и прыгнул. В прыжке, прочитав заклинание в слух, он приземлился в пяти шагах от незнакомцев и гордо вскинул взор. Незнакомцы не шелохнулись, они, будто не замечая его, продолжали шептаться на непонятном языке. Прочтя другое заклинание, он вскинул руку в направлении одного из них. Ледяная стрела, дважды обернувшись вокруг ладони с шумом понеслась в бок сутулого, с подрагивающей рукой. Кот застыл как вкопанный, удар был нанесён практически в упор, но, не смотря на это, тёмные плащи не изменили своего положения и продолжали перешёптываться. Но поразительно было другое – его ледяная стрела, практически долетев до цели, обратилась в пар. Слова путались, комбинации заклинаний наплывали друг на друга, и в голову не лезло ничего путного, наконец, найдя нужное заклинание, он проговорил его, уже не таким уверенным голосом, вскинул руку. Огненный шар ринулся к плащу самого большого из них, объял его огнём и смахнул шляпу, обнажив тёмные рога с обломанным левым рогом. Раздался низкий бас.
- Orish Mora?
Остальные незнакомцы зашевелились под плащами и вынули острый кривой клинок и необычный посох, с небольшим, явно не человеческим, черепом вместо набалдашника. Прист и вор, мелькнуло в затуманенной голове варлока. Вор метнулся в сторону, а прист, подняв высоко над головой свой, переплетённый чьей-то кожей, посох, начал читать заклинание. Таурен медленно, большими шагами, в горящем, клочьями спадающем, плаще, стал подходить вплотную. Кот стал вновь перебирать все мыслимые и немыслимые заклинания, когда-либо слышанные им. Неожиданно сознание прорезал резкий голос откуда-то сверху.
- Страхом гаси!
Вспомнив в миг заклинание, он скороговоркой произнёс его и, обернувшись, застыл на месте. За его спиной стоял вор. Поза его выражала замах, и блестящий, в лучах солнца кинжал явно это подтверждал.
Свистящий звук прорезал лесную тишину. Стрелы, одна за одной, поднимая маленькие фонтанчики крови, взрезали тонкую ткань плаща и глубоко вгрызались в живую плоть. Раздались крики, приходящих в себя незнакомцев. Прист рухнул замертво в невысокую траву, но руки его продолжали судорожно сжимать посох. Стрела прошила ему голову и вышла немного выше левой брови. Это был Тролль, священник. Вору повезло больше, две стрелы пронзили его руку, одна, с хрустом, вошла в запястье, вторая чуть выше локтя. Как-то, сухо взвизгнув, он, непроизвольно отшвырнул кинжал и, споткнувшись о небольшой камень, упал. Попытка встать увенчалась бы для него успехом, но третья стрела, войдя правее и ниже ключицы, прошла насквозь и, раздробив лопатку, пригвоздила его земле. Он лежал и извивался, подминая под себя рваный плащ и куски земли с пучками зелёной травы. Таурену стрелы были нипочём, он, мотая сильной шеей, из которой, болтаясь из стороны в сторону, смешно торчали три стрелы, глянул на своих товарищей и ринулся к Коту. Удар пришёлся точно в цель. Если бы второй его рог не был обломан, варлок бы уже не увидел белого света. Поддев, перепуганного и, забывшего всё на свете Кота на рога, Таурен отшвырнул его в сторону, к поваленному последним ураганом дереву. Ощутив запах капающей с рога человеческой крови, он, скалясь, ринулся добивать свою жертву.
Тем временем, стрелы перестали лететь, и послышался топот быстрых ног. Но Кот его не слышал. Нащупав под собой рукоятку брошенного вором кинжала, он успел лишь выставить его перед собой и, с застывшими и полными ужаса глазами наблюдал за летящей прямо на него, огромной тушей Таурена. С диким рёвом, сжав пудовые кулаки Таурен бросился всей массой на застывшего на земле варлока, он хотел раздавить его собой, а потом уже заняться и стрелком, погубившим его соратников.
Слишком поздно он увидел выставленный кинжал, назад дороги не было. В один миг раздались два крика и слились воедино в одном порыве. Кинжал, остриём упёршись в широкую твёрдую грудь другим концом, рукояткой, упёрся в мягкую человеческую плоть. Мгновенно прорвав остатки плаща, тонкое, кривое лезвие прошло сквозь кожаный доспех и вошло в могучее сердце. Рукоятка, упёртая в бок, не успела соскользнуть и, под напором огромного веса, своим тупым концом нехотя вошла в человеческую плоть. Тут же тупой удар прервал предсмертный рёв Таурена. Его голова безжизненно упала на землю, а горячая кровь хлынула из разрубленной шеи, окатывая подмятого варлока.
Продолжение следует...
(с) Xiwnik